"Провінційний читач". Допис №2

(Источникъ)

Нижеследующим письмом продолжу я делиться с достопочтенными читателями душеспасительными мыслями, вышедшими в свет из-под пера неизвестного московского литератора. Впрочем, весьма вероятно, что под сей не столь замысловатой маской скрывается сам незабвенный Федор Глинка, редактор Руского вестника. Любомудрый Провинциальный читатель однако же заметит, что некоторыя сии справедливыя изречения не токмо о великорусском, но и о малороссийском народном наречии высказаны быть могут. Некоторые яркия выражения им подчеркнуты особо, дабы отягощенному делами посетителю не было нужды вычитывать все до буквы в поисках основной мысли. 

Подарокъ матерямъ семействъ на Новый годъ, 

или нравоучительныя письма

(Продолженіе)   

ПИСЬМО ВТОРОЕ
о языкѣ отечественномъ

 

Употребляя Рускую одежду, Россіянки говорили однимъ Рускимъ языкомъ. Имена Бога, отца, матери, всѣ названія, животворящія души и сердца, учились онѣ произносить роднымъ словомъ. Россіянки были дѣйствительно Россіянками. Все внушало въ нихъ непреодолимую любовь къ отечественному краю; никуда не переносились онѣ из него ни мыслями, ни желаніем. Отецъ, родные, всѣ изъяснялись одинаково: словесное произношеніе и пѣніе, все прилѣпляло сердце къ земле Руской. Привычка вторая Природа: истинна сія неоспорима. Сперва отвыкнетъ слухъ отъ выговора роднаго нарѣчія, потомъ и сердце отвыкаетъ отъ отечественныхъ нравовъ и наслажденій; наконецъ, воображеніе переселитъ въ область мечтаній. Тогда, вмѣсто простоты, вмѣсто сладостнаго душевнаго умиленія, вмѣсто невинныхъ забавъ семейственныхъ, появляются роскошь, тщеславіе, разсѣянность. Мы въ томъ же краю, но тотъ край уже намъ чужой! Что въ немъ есть, того не видим и найти не умѣемъ. Мечта тщеславія влечетъ въ вихрь разсѣянности; и тутъ нѣтъ радости; а между тѣмъ увядаетъ цвѣтъ здоровья и счастія душевнаго. Отъ заразы новаго воспитанія молодость гибнетъ въ мечтахъ; зрѣлыя лѣта исчезаютъ въ разкаяніи; старость проходитъ въ тоскѣ и скукѣ. Встарину, когда не нарушали хода Природы, молодость цвѣла среди забавъ невинныхъ, среди радостей сердечных, среди упражненій полезныхъ; зрелый возраст протекал в удовольствіях и прятныхъ заботахъ семейственных; старость оживлялась воспоминаніемъ прежнихъ веселыхъ дней, участвовала въ радости другихъ, и какъ будто бы снова молодѣла. Тотъ только наслаждается радостями ближнихъ, родныхъ и друзей, кто самъ испыталъ удовольствія сердечныя, нераздѣльныя съ Природой, невинностію и простотою.

И вотъ какъ сія невинныя забавы изображаютъ развращенные Французы! (Естампъ изъ библіотеки Gallica) 

Возразятъ: уже ли все сіе погибло отъ того единственно, что Россіянки стали учиться по Французски?... Точно отъ того. Отъ самыхъ младенческихъ летъ Россіянки, подъ присмотромъ Французскихъ наемницъ выговариваютъ слова чужія, слова Французскія. Произношеніе Россіянок, ихъ слухъ, ихъ разумъ часъ отъ часу привыкаютъ къ словамъ Французскимъ. Французы и Француженки, не умѣя выговорить ни одного Рускаго слова, назвали Руской языкъ варварскимъ, которымъ должны объясняться одни подлые люди!... И кто же сіи подлые люди? Наши братья по Вѣре и по странѣ природной. Отуча слухъ питомицъ своихъ отъ языка Рускаго, въ то же самое время Французскія наемницы отучаютъ и сердца ихъ отъ земли Руской, отъ отцовъ, отъ матерей, словомъ отъ всего отечественнаго. Маленькія дочери, болтая по Французски, могутъ ли уважать тѣхъ, которые не умѣютъ вымолвить ни одного слова по Французски?... Достигнувъ пяти и шести лѣтъ, онѣ почитаютъ себя умнѣе своихъ отцовъ и матерей. А между тѣмъ, наемница и развратница Французская, изъ дружбы, изъ любви, изъ довѣренности сердечной при всякомъ удобномъ случаѣ толкуетъ: какъ жаль вашихъ отцовъ и матерей! Они родились и состарились варварами: они не умѣютъ ни жить, ни говорить, ни мыслить; они только дышутъ, а не живутъ. А вы, - вы все отъ насъ получили, - и жизнь, и душу, и наслажденія!

Утро французскихъ модницъ. Изъ библіотеки Gallica

Со времени сихъ гибельныхъ правилъ родственники и родственницы, близкія къ Рускимъ праотеческимъ нравамъ, прослыли пугалищами. Сперва Французскія наемницы, а потомъ ихъ питомицы, воспитанныя въ Россіи по Французски, стали пересмехать своихъ дедушекъ и бабушекъ. Разрушились связи семейственныя, изчезло уваженіе къ родственникамъ, которые объясняются темъ языкомъ, которымъ говорятъ ихъ крестьяне, ихъ слуги, ихъ служанки…

И послѣ 1812 года то же тщеславіе, тѣ же моды владычествуютъ въ большомъ свѣтѣ. Чудное и непонятное ослѣпленіе! Россіянки, питомицы Француженокъ, во всѣхъ обществахъ, даже и въ Московскомъ Благородномъ Собраніи, не стыдятся говорить языкомъ того народа, которой разорялъ наше Отечество, грабилъ Москву и не пощадилъ храмовъ Божіихъ!... Съ изгнаніемъ Французовъ изъ земли Руской не изгнали разврата, поселеннаго въ ней Французским воспитаніемъ. Безъ языка Французскаго все еще не льзя быть ни воспитаннымъ, ни образованнымъ. Отзывается ли кто къ воспитанницамъ Француженокъ, онѣ не спрашиваютъ ни о душевныхъ, ни о сердечныхъ качествахъ, но о томъ, - знаетъ ли онъ по Французски? И въ самомъ дѣлѣ, какъ показаться въ большомъ свѣтѣ съ мужемъ, которой не говоритъ по Французски? Та несчастная, которая отдала бы свою руку такому невѣждѣ, неминуемо подверглась бы всеобщему посмеянію. «Можно ли» заговорилибъ питомицы Француженокъ: «можно ли выйти за человѣка, которой не умѣетъ произнесть и трехъ Французскихъ словъ? Это ужасно!...».

"Сватовство маіора" кисти П.Федотова наглядно представляетъ чувствованія такой питомицы

    Воины Рускіе, воины храбрые и великодушные, каратели враговъ Россіи и избавители Европы! естьли кто изъ васъ, не зная по Французски, разилъ мужественно Французовъ во Франціи, то возвратясь въ Россію, наймите скорѣе Французовъ, чтобы въ Россіи учиться по Французски. Вѣрныя груди ваши, украшенныя знаками храбрости и чести, не избавятъ васъ отъ посмѣянія, естьли станете отзываться къ питомицамъ Француженокъ по Руски, а не по Французски!... Воины Рускіе! скорѣе по Французски учитесь!... 

Воины Рускіе среди соблазновъ Парижскихъ (источникъ)

Нѣтъ! простите мнѣ, и шутку мою. Вы научили Французовъ уважать оружіе Россіянъ; научите и насъ славою своей уважать Руское, а не Французское.

19 ноября 1814 года.

Москва. 

[Продолженіе впредь]

---------------------------------------

Основні матеріали Провінційного читача походять з фондів Відділу рідкісних книг і рукописів НБ КНУТШ. Ілюстрації та деякі інші додатки можуть походити з інших джерел.